Игорь Калетник сядет на 5,5 лет?

Вторая судебная палата Кассационного уголовного суда Верховного Суда в пятницу, 18 октября, приняла окончательное решение в уголовном производстве по так называемым законам 16 января (так называемые диктаторские законы – "Вести".) в отношении бывшего заместителя председателя Верховной Рады Игоря Калетника.

Во время досудебного расследования судами приняты ряд решений, которыми доказано необоснованность подозрения, отказано в предоставлении разрешения на специальное расследование, дважды отказано в удовлетворении ходатайств ГПУ относительно задержания для избрания меры пресечения, обязано ГПУ закрыть производство и отменено постановление об объявлении в розыск Калетника.

Пренебрегая десятком судебных решений, которые доказывали отсутствие состава преступления в действиях Калетника во время председательства на пленарном заседании Рады 16 января 2019 года, ГПУ обжаловала решение об установлении сроков досудебного расследования, вопреки требованиям действующего законодательства Украины – указанные судебные определения вообще не подлежат обжалованию.

Суд апелляционной инстанции отказал ГПУ в открытии производства, подтвердив правильность выводов суда первой инстанции. Однако ГПУ обратилась в Верховный суд с кассационной жалобой.

29 августа 2019 года уголовное производство было закрыто соответствующим постановлением в связи с отсутствием в действиях Калетника признаков инкриминируемых ему преступлений. Примечательно, что сама инкриминируемая Калетнику статья была декриминализирована в мае 2014 года. При этом общий срок незаконного уголовного преследования Игоря Калетника составил пять лет и четыре месяца.

Адвокат Калетника Ирина Залюбовская прокомментировала "Вестям" решение Верховного Суда.

– Если суд поставил точку в этом деле, то получается, что законы от 16 января 2014 года законные и их необоснованно считают "диктаторскими"?

– Законность или незаконность, конституционность, не конституционность любого закона 16, 15, 25 января определяется Конституционным судом. Калетнику никогда не инкриминировалось "диктаторность" закона. Калетнику инкриминировалось незаконное проведение голосования – то есть ему инкриминировали порядок проведения голосования и суть закона не была предметом данного криминального производства. Речь шла только о процедуре принятия, злоупотреблении служебным положением и подделке документов, но по факту ни одной подписи его нигде не было и не могло быть, поскольку он полномочий что-то подписывать не имел. Он исключительно вел пленарное заседание, о чем мы говорили на протяжении 5,5 лет ГПУ.

– Каковы дальнейшие перспективы этого дела?

– Перспектив этого дела нет никаких, в части Калетника точно. Потому что он был председательствующим на заседании Верховной Рады, более того в мае 2014 года данная статья была частично декриминализована. Для того, чтобы говорить о преступности действий, нужно было наличие морального и материального вреда, о котором в подозрении ничего не было вообще прописано. Получается, что с мая 2014 года это было криминальное преследование и не более того.

– У прокураторы остались еще какие-то механизмы для продолжения дела по законам 16 января и Калетника?

– Ну, они у нас изобретательные. В правовой плоскости – нет. Но я не думаю, что они будут что-то изобретать, потому что сегодня уже есть точка по этому делу.

Я думаю, что они надеялись на то, что в том случае, если будет отменено решение, то пересмотр решения первой инстанции для установления сроков, и то это им не много бы что-то дало, поскольку постановление о закрытие криминального производства принималось не на основании этого решения, а за отсутствием состава преступления в действиях. То есть его подписей не было, в протоколах допросов свидетелей, когда допрашивался Аппарат Верховной Рады, то ни одного показания не было относительно того, что Калетник давал поручения готовить протоколы действующей комиссии или вписывать туда какие-то цифры. Вообще не было показаний, что он каким-то способом злоупотреблял служебным положением. Он вел пленарное заседание, так как это была его обязанность.